Рыбалка и подводная охота на Дону

Как же я мечтала по плавать в могу чих водах Дона! Сколько раз мне это снилось ! Не объяснимой силой тянула меня эта река. С тоской смотрела я из окна, проезжая мимо в поезде или машине и не имея возможности остановиться, подойти к воде и сказать: «Здравствуй, Дон!»

Есть у меня друг Сергей, который неоднократно приглашал меня на охоту на Дон, но поездка все не складывалась из-за дальнего расстояния – то времени не хватало, то погода не радовала и не было прозрачности. Но вот наступил тот день, когда дети с бабушкой отправлены на осенние каникулы в Египет, а мы с мужем и охотником Юрием едем в гости к Дону. Выезжаем в ночь. Дорога хорошая, правда, немного плутаем в темноте по объездным маршрутам. К обеду подъезжаем к месту встречи. Сергей уже заждался:

«Ну что, домой отдыхать?» – «Нырять!» – отвечаем в один голос.

Вот она, моя первая долгожданная встреча с Доном. Он такой, как я и представляла – широкий, могучий, красивый. Довольно часто проплывают баржи, рыбаки в лодках ловят судака. А мы быстро переодеваемся – и в воду. Сергей рассказывает  об особенностях дна и рельефа, о том, где коряжник, где ямы. Прозрачность метра полтора-два, рабочая глубина

5–8 метров. Нам, москвичам, с непривычки очень тяжело было нырять на сильном течении на такие глубины, да и задержка сразу ухудшилась. Сергею большое спасибо – все рассказывал, помогал советом. Песчаное дно с завальчиками и коряжником, очень много окуня, вода ледяная – как раз похолодало к нашему приезду. На очередном нырке вижу сома, который замер в ветках затопленного куста метрах на шести – еле различим, только усы его выдали. Воздуха мало-выныриваю подышать. Сколько же я по том ныряла и искала этот куст! Течением сносит, ныряешь, пока найдешь его – воздух кончается. Наконец разобралась с ориентирами на берегу и интенсивностью работы ластами. Вот он, куст, попала. А где же сом? Хитрый, почувствовав опасность, спрятал усы – почти неразличим! Но я-то знаю, где он! С напряжением вглядываюсь в густое переплетение ветвей, нахожу. Хороший выстрел, гарпун пробил сома навылет, он метнулся, разматывая линь и запутываясь в ветвях куста. Распускаю катушку и иду к поверхности. Готовлю нырок основательно – наверняка сом хорошо запутался. Ныряю, теперь по линю спускаться к кусту гораздо проще. Достала сома, распутала линь. Ура!

Начинает темнеть, и мы плывем к машине. Все с добычей – взяли по сому. Довольные, счастливые, уставшие и голодные, в темноте разводим костер, при свете фонарика жарим шашлык, заботливо приготовленный Сергеем, пьем горячий чай и рассказываем, рассказываем  друг другу взахлеб об охоте, о наших московских широтах, о Доне.  

Наутро заметно похолодало – ночью были заморозки, лужи покрылись тоненькой корочкой льда. Сегодня едем в другое место, более отдаленное от населенных пунктов, на «Ниве» Сергея. Вот что значит внедорожник! Дороги впереди просто не было, и как Сергей там ориентировался – для нас осталось загадкой. Приезжаем. Ребята идут на разведку. Сергей возвращается расстроенный – на реке уже плавают два подвоха. Видел бы он наш Сенеж, где частенько подвохов больше, чем рыбы. Ничего! Дон большой, глубокий и широкий, так что рыбы на всех хватит! Сергей отвозит Юрия на лодке вверх по течению, возвращается за мной, мы спускаемся ниже. Помню рассказ  Сергея об одном из его любимых мест – большую затопленную грушу. Сергей написал мне много интересных и захватывающих историй про нее, например, вот эту:

«Есть у меня очень перспективный завалец: упала груша и зацепилась на дне за пару деревьев. В ней я раньше стрелял белого амура, видел часто лобастиков и всякую рыбку. Всегда его проверяю, так как это первый перспективчик  на моем пути. И в этот раз я тоже начал именно с этого завальчика. Видимость оказалась предательски низкой, на глубине не видно было кончика гарпуна. Нырять я всегда начинаю ниже завала, лежа в засаде. Такая тактика направлена на пелагиков, которые обычно висят за завалом или стоят в затишках возле него или под ним. Они подвижны, любопытны и сами выходят на охотника. Но если с размаху залезть в завал, то и пелагиков не видать! В этот раз их не оказалось на месте. Подобравшись к самой груше, я невнятно видел контуры, несопоставимые с контурами бревна или веток. В голове крутилась мысль о том, что это рыба, но контуры были очень темные, а не расплывчатые, как у сазана. Подобравшись поближе, я убедился в правоте суждения: контуры вильнули и удалились в завал. Продышавшись, я ныряю в то место и продвигаюсь чуть выше. Подходя к груше, останавливаюсь, вглядываясь в темноту. Вдруг явно вижу морду сома, который вышел на мгновение из темноты, посмотрел на меня, давая понять, что место уже обжито и занято, и деловито ушел во мрак. Моя позиция была неудачной, и момент для выстрела был потерян. Хозяин меня вдохновил своим стоическим  характером и законным правом на «жилплощадь». Я нырял, вглядывался в темноту, лазил по завалу, но каждый раз он благополучно уходил, демонстрируя то хвост, то тень. Раз семь я замечал его присутствие! Затем я его потерял и решил, что выдавил сома своей беспардонностью. Когда лазил в груше, то неоднократно видел крупных раков. Я отложил ружье в лодку и полез их искать. На очередном нырке, пробираясь сквозь ветки, я явно почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Я замер, в полводы оперевшись о ствол груши, и стал всматриваться в ветки. Ба! Да это мой друг висит в толще воды между веток и прикидывается бревном. Меня как током ударило! Я в лодку за ружьем – и снова его искать. Видимость просто бесит. Я несколько раз нырял, ища то самое место. Я заходил то выше, то ниже, то вообще незнамо куда. Приятеля нет. В очередной нырок я делаю вывод, что нырну еще пару раз и завязываю. Нырнул, дошел до ствола, огляделся – нет никого. Я замер, осматривая ствол, ища на нем отпечатки своих рук, чтобы определить место, где я был, а где нет. Получилось так, что я замер, вглядываясь в ствол. И тут опять чувствую, что-то меняется во мраке. С левого бока от меня толстая ветка от груши, вернее, ее третий или четвертый ствол. Из-за  этого ствола осторожно, «из-за угла», стал выглядывать сом! Он все это время играл со мной в кошки-мышки, просто меняя позицию и избегая встречи со мной, четко контролируя мое местонахождение! Такой дуэли у меня еще не было. А какой красавец! Жалко было ставить точку. Если бы сомы охотились на людей, я знаю, кто выходил бы победителем...» 

К сожалению, ветви этого красивейшего чуда оказались пустыми, и, кроме окушков да небольших судачков, там никого не было. Ныряем дальше вдоль коряжника на глубине 6–8 метров. Видно все на этой глубине хорошо, но вот с рыбой – облом. После пятичасового ныряния понимаю, что больше нет сил, ноги устали, дыхалка забилась. Плыву к Сергею, сообщаю, что спущусь ниже к свисающим  в воду деревьям и пойду по берегу вверх по течению к лодке. Так и делаю. Ныряю у берега и удивляюсь – вот она, жизнь: мелкие рыбки снуют туда-сюда, попадаются хорошие язи (под 2 кг, но не за ними же мы приехали за столь- ко километров!) Вот судачок... На глубине 1,5–2 метра в густо сплетающихся ветвях я вижу ЕГО! Большая темная спина амура! Стоит в ветвях против течения, отдыхает себе спокойно под берегом, а мы обнырялись уже на глубине! Точный выстрел – амур мой. Линь в ветвях запутался, а я замерзла сильно – никак не могу распутать, посадить амура на кукан. Наконец рыба у меня на поясе, осталось ружье. Поднимаю голову и вижу, что на берегу стоят Юра и Сергей. Они потеряли меня, пошли на поиски – теперь, довольные, наблюдают за моими стараниями. Рассказываю, где стоит рыба. Всем сразу потеплело, и в полном составе мы опять в воде. Какая же красивая картина – большие, как дирижабли, белые амуры грациозно проплывают в переплетении ветвей. Взяли по два амура, вдоволь насмотрелись на эту красивую рыбу, видели еще сомиков на 3–4 килограмма там же, в ветвях под берегом, но не стреляли. Темнело, надо спешить. Пока доплыли до машины, не заметили, что на небе Луна уже давно караулит свое бесчисленное богатство – звезды. Быстро почистили рыбу. Тут навалилась усталость. Лежу на воде в гидрокостюме, отдыхаю, а небо темное-темное и звездное-звездное! Завораживает. Ныряли в тот день в общей сложности часов восемь. Как не разболелись – не знаю! Вода градусов 5, костюмы «семерки», у Сергея вообще дайверский. Но такая рыба – это настолько согревающее, впечатляющее и запоминающееся подводное зрелище, что время не замечаешь.

На следующее утро поехали еще дальше в надежде увидеть и взять толстолобика. По дороге вспомнили, что заряжалка от моего пневмата осталась на месте фотосессии с амурами. В этот день ныряли вдвоем с Юрой. Рельеф был тот же, на 5–6 метрах вдоль берега – коряжник. Ныряю, ищу рыбу, на очередном всплытии замечаю, как мимо проплывает маленький толстолобик. Сергей на берегу, я выныриваю с огромными глазами, полными счастья, и рассказываю  о том, кого видела. Он объясняет мне, что нельзя лезть к ним напролом, чтоб не спугнуть, надо ложиться на свал и караулить. Но с течением, вернее, с моим неумением обращаться с течением, это не так просто. Снова у меня получается глубокий нырок до первых веток, за которые можно зацепиться, чтоб не уносило течением. Опять на всплытии мимо меня продефилировали два толстолоба, уже крупнее первого. Жаль, что не успела выстрелить – гордо и плавно прошли мимо меня своей дорогой. Виднма и несколько сазанов.

Оставался заключительный день нашего пребывания в гостях у Сергея. Мне очень хотелось еще раз посмотреть на амуров, заодно забрать заряжалку. В том, что она осталась на том месте, где мы ее забыли, сомнений не было. Сережину лодку я на радостях проткнула куканом, так что Сергей попытался проехать на машине поближе к месту охоты. Такого сафари у меня еще не было! Кое-где дорога так заросла, что пришлось прорубать ее топором. Подъехали к реке. Прошли по берегу минут 40  – заряжалка лежит на листве, дожидаясь свою хозяйку. На термометре минус 5 градусов. Еле-еле заставляю себя переодеться. Устала уже, тяжело столько дней в холодной воде, но в данном случае охота пуще неволи. План – сплавом дойти до места, где мы нашли амуров, потом пешком по берегу до машины. Прозрачность упала, температура воды тоже. Рыбы не видно ни под бере- гом, ни на глубине. Трясусь от холода, вылезаю – здоровье дороже, не ныряется сегодня. Пробираюсь сквозь заросли к машине. Да, у нас в Московской области не найдешь таких девственных мест – действительно, здесь остаешься наедине с природой и начинаешь по-особому ее чувствовать.

Вот и наша «Нивушка». Быстро переодеваюсь, с огромным наслаждением выпиваю кружку горячего чая. Начинаю собирать снарягу – оп! Нет трубки! Видимо, выпала по дороге к машине. Иду в обратную сторону – навстречу Сергей. «Не видел мою трубку?»

– «Нет». Отправляюсь искать, обидно ее потерять. Иду, наслаждаюсь природой, вдыхаю морозный воздух, взгляд радуется желто-пурпурным краскам осени, залитыенно возник вопрос: «Почему она вывалилась из ласты? Два года туда убираю маску-трубку

– казалось бы, надежное и удобное место. Прислушиваюсь к природе и вдруг захлебываюсь от счастья осознания того, что ответ на поверхности: Дон хотел, чтобы на память о себе я ему что-то оставила! Чтобы сказала спасибо за то, что принял меня! Заряжалку взял – я вернулась за ней. Теперь решил оставить трубку. Что же я могу тебе оставить? Только резинка для волос. Подхожу к воде, кланяюсь Дону, благодарю его. Говорю, что мне очень понравились его воды – красивые и величественные, сильные и нежные одновременно. Кидаю резинку – и вода откликается, начинает бурлить в ответ, как будто громко что-то говоря. И деревья заскрипели  – не пугая, по-доброму. Постояла так минут пять, впитывая весь этот мощный энергетический поток. Делаю буквально три шага – и вот она, трубка, на самом видном месте!

Я верю, что природа живая и общается с нами при помощи звуков, знаков, мы просто не умеем ее понимать. Надо лишь прислушаться к ней, а там сердце все подскажет.

Теперь я знаю точно: мы с Доном – друзья. С нетерпением буду ждать новой встречи с ним, и он с радостью пустит поплавать в свои воды московскую русалку.