Есть такая профессия – Видеоохотник

В гостях у редакции Александр Кочубей, автор множества фильмов о подводной охоте, постоянный автор  цикла  видеоприложений к нашему  журналу, автор и ведущий передачи  «Подводная  охота» на канале «Охота и рыбалка».

 – Александр, давай начнем с короткой автобиографии и того, что повлияло на твой уход в мир рыб.

– Я, Александр Кочубей, родился в 1956 году в Москве. На сегодняшний день это территория Москвы, а тогда это был поселок Солнцево. Мое детство прошло на Южном Урале, и мой дед с четырех лет водил меня на рыбалку. С подводной охотой я встретился, когда мне было около 30, и опять же на Южном Урале. Там была замечательная речка Буртя с прозрачной водой от берега до берега, и, когда я кидал спиннинг, сверху было видно, как щука прыгает, как собака, за блесной, пытаясь схватить ее, вот такая была прозрачность. И я заболел подводной охотой, перестал ходить на рыбалку и на ружейную охоту и ушел под воду. Так как я по профессии актер – у меня два высших образования: режиссер народного театра, Институт культуры, и ВГИК, мастерская Марлена Хуциева, актерская группа, – во мне с детства сидел такой «культпросветчик». Все время хотелось с кем-то поделиться, если я видел красивое, то, что мне нравится. Сначала это были дилетантские попытки, самодеятельность, но потом, закономерно или случайно, хобби переросло в профессию.

Меня пригласил человек, создавший канал «Охота и рыбалка», – это Леонид Костяков, с которым я давно был знаком по театральным и киношным делам. Он закончил высшие режиссерские курсы и стал работать на телевидении. Зная, что я снимаю фильмы о подводной охоте, он пригласил меня и попросил показать свой материал. Я принес съемки, сделанные на Рузе, на Озерне, в Подмосковье. После просмотра я услышал такую рецензию: «Би-Би-Си и прочие мощные телекорпорации все красивые моря и океаны уже давно сняли и забили этим эфирное время на всех каналах мира. Все эти съемки видели, и они, по большому счету, всем уже поднадоели. Но есть и другая сторона. А что творится у нас в подмосковном пруду или на речке, рядом с которой мы живем? Мы сидим с удочкой и ловим карасей, не подозревая о красоте, которая существует там, под поплавком, под водой. Рыболовы видят только поплавок и ту рыбку, которая вылетает из воды на крючке, вот что интересно нашим людям». Если подвести итоги, то, на сегодняшний день, я уже 2 года проработал на канале «Охота и рыбалка» и снял более 60 передач, а также более 60 небольших фильмов о подводной охоте. Примерно столько же времени я сотрудничаю с журналом «Мир подводной охоты», являясь одним из авторов цикла видеоприложений к нему. Около пяти фильмов по подводной охоте у меня уже отдельно продаются по России.

– Ты помнишь свой первый видеоопыт под водой? Как  это все было, что ты ожидал  и что получил?

– Есть такой хороший подводный охотник, народный депутат в г. Солнечногорск Вадим Воронин, который мне дал и камеру, и бокс. С его помощью я первый раз опустился под воду с видеоаппаратурой и попробовал снимать. Мне было очень приятно, что я смог наконец-то все это запечатлеть на пленку. Я просто поставил камеру на дно, и получилось настоящее эльдорадо: рыба подходила, заглядывала в объектив, проходила мимо, гуляла вокруг камеры – такие получлись интересные съемки, что я был просто в восторге, когда все это просмотрел.

– Многие  студии в мире снимают морскую подводную охоту, где можно посмотреть основные приемы работы оператора. Когда  ты начинал снимать подводную охоту, ты до всего доходил сам или, видя, что делали другие в море, пытался сделать то же самое в реке?

– Я, конечно, видел какие-то зарубежные фильмы о подводной охоте, но, повторюсь, я вырос на речке, на озере, и пейзажи морские мне кажутся достаточно бедными – камни, трава, опять же камни. В Красном море большое изобилие разноцветных рыбок и все очень красиво, но я – как тот кулик, который свое болото хвалит. Люблю свои реки и озера. Трех-четырехметровая  трава, завалы из деревьев и коряг – это настолько все красиво, в море этого нет. Конечно, я до многого сам доходил, но существует и классика жанра, и какие-то законы сценарные. Я во ВГИКе заканчивал не режиссерский факультет, а актерский, но понимаю, что существуют законы жанра: начало, середина, конец, идейный ряд, финал. Я практически  никогда не пишу сценарии для своих фильмов или передач, я просто выезжаю на подводную охоту с какой-нибудь группой людей или один. Часто снимаю один: в одной руке камера, в другой ружье подводное, так что я уже отвык держать ружье в правой руке, потому что в правой у меня постоянно находится камера.

– Как  тебе больше нравится снимать: самостоятельно или работать в паре с охотником, который плывет перед тобой?

– Я пробовал те приемы, которые известны всем операторам, снимающим подводную охоту: привязывать камеру к ружью или, как делают парашютисты, к голове. Но, на мой взгляд, это проигрышные варианты, потому что у тебя мало приемов остается и ты скован. Когда камера в руке, ты вращаешь ее, куда хочешь,  и  у тебя больше  шансов  снять  материал.

Что касается того, плавать одному или с кем-то, то я очень люблю выезжать и снимать вместе с Виталием Виноградовым, это мой боевой товарищ по подводной охоте, все вы его знаете. Он понимает процесс создания произведения, всегда готов подыграть, помочь, какие-то постановочные планы снять. Я часто выезжаю с подводными охотниками и снимаю со стороны – понятно, в таких случаях шансов больше, чем когда ты плаваешь один. Можно снять и охотника, и выстрел. Классический  сюжет в кадре: охотник, ружье, рыба, выстрел – это, конечно, можно снять только с товарищами по подводной охоте, если у тебя есть модель – подводный охотник, которого ты снимаешь.

– Ты все время снимаешь на задержке, без баллона?

– Практически все время на задержке. Я не обладаю огромной задержкой и не ныряю на 30 метров, поскольку воспитан не на море, а на мелководных речках и озерах. У меня был небольшой опыт съемок с аквалангом не только на улице, на озерах и реках, но и в бассейнах. Я дружу с Виктором Дороганичем, который очень помогает нашей передаче, и часто с ним выезжаю, а он делится своими видеоматериалами. С аквалангом я снимал у него в бассейне то, как у них проходит подготовка к тренировкам подводных охотников. Вот там я и залез с аквалангом в бассейн, это Витя мне посоветовал, чтобы туда-сюда не прыгать поплавком, и я замечательно отснял тренировку.

 – Следующий вопрос является краеугольным. Часть людей уверены, что искусство – это искусство, и его надо создавать по законам  искусства: крупный план, средний план, проплыв охотника – все это потом красиво склеивается и подается зрителю. Другая группа охотников, в которую попадают и те охотники, которые сами начали заниматься подводной видеооператорской деятельностью, такие, например, как Александр Уткин, считают, что все должно быть только «live». Несклеенный нырок, выход на рыбу и выстрел – это настоящая жизнь, где ничего не приукрашено. Кстати, когда я общался с руководителями твоего канала,  я услышал похожее мнение: «Часто мы смотрим «попсу», когда из кусков склеивается абсурдная картина охоты на серьезного зверя, тогда как  гораздо ценнее показать,  может быть, размытую и не очень четкую картинку реального волка, уходящего от погони. Твое мнение на этот счет?

– Да, это документальное кино, и я его снимаю по законам документального кино и по законам репортажа, поэтому посоветовал бы всем использовать маленькие японские боксы, где есть микрофон. Некоторые компании  не делают микрофоны на боксах, и живые кадры с натуральным звуком снимать невозможно. А репортаж – это живой нерв, ты можешь на воде разговаривать со своим товарищем, слышен звук выстрела, бульканье воды, погружение, звуки, которые создают атмосферу охоты, и это то, о чем говорит А. Уткин. Есть такие опыты и в художественном кино – непрерывно, одним кадром, снять полуторачасовой фильм. Но я думаю, что это не совсем правильно, потому что, если даже кино документальное, все равно это художественное произведение и поэтому требует монтажа. Дело в том, что при непрерывной съемке нельзя дать ту красивую картинку и создать ту атмосферу, которую можно сделать в монтажном кино. Это уже закон, кино 100 лет существует. Можно передать в одном нырке без монтажа то, как охотник заходит, стреляет, вынимает рыбу и т.д. Но существует еще много нюансов, из которых составляется фильм. Есть закат, восход, есть выход охотника на берег, и много еще существует того, что клеится монтажно. Из этого делается художественное произведение, даже если это документальное кино. И я считаю, что людям надо показывать красоту, а красота собирается по крупицам. Вот то самое мгновение – «Остановись, мгновенье, ты прекрасно» – по крупицам разбросано, и его нельзя снять одним кадром. Поэтому я считаю, что Саша Уткин здесь не совсем прав.

– Хорошо, теперь такой вопрос. Снимать подводную охоту – крайне неблагодарный труд: сил тратится много, эффекта бывает мало. Насколько часто ты страхуешься, беря с собой щуку из морозильника,  чтобы снять хоть какую-то  картинку? Это смешной вопрос, но он часто интересует зрителя.

– Могу сказать читателям журнала, подняв забрало и открыв честные глаза: лично я за свои 60 с лишним передач ни разу не брал с собой никакой рыбы – ни мороженой, ни живой. Если что-то не снял, я доснимаю. Расскажу вкратце одну историю: еду я с Дороганичем на весеннюю Волгу. Мутно, видимость полметра, и я, зная уроки Сабанеева и Виноградова, начинаю искать рыбу не в основном русле, куда ребята уперлись и где они взяли, в конце концов, рыбу на полуметровой видимости. Снимать ту рыбу было нельзя. Я решил: меняем тактику и направление и ищем ерики, старицы, озерца, где вода стоит. И вот нашли оросительный канал, где я и снял передачу, которая уже вышла, называется «Охота в Харабали». Я удачно тогда снял сазана, ерша, судачка. А недавно я приехал из Казахстана с Балхаша. Снял все: стадион «Медео», горы, природу, путешествия, Балхаш, а рыбу и охоту не снял, потому что рыбы не было. Ребята были молодые охотники и многого не учли, не подготовились должным образом. Теперь мне нужно снова ехать на Балхаш, чтобы доснимать.

– Каков  сейчас рейтинг передачи «Подводная охота» на канале?

– Мне приятно отвечать на этот вопрос, потому что ситуация такова (быть может, сам продюсер этого не ожидал), что на сегодняшний день программа «Подводная охота» стоит если не первой, то среди первых по рейтингу на канале. На канале много программ:

«Ножи», «Ружья», «Большая охота», «Рыбалка» и т.д. Большая часть писем, которые приходят на канал, адресованы в основном моей программе. Люди благодарят за то, что я это делаю, приглашают в свой регион на съемки.

– Руководство канала или продюсер проводят какую-то направляющую линию? Или ты сам чувствуешь, как  надо подавать передачу,  и делаешь так, как  считаешь нужным?

– Я делаю передачу самостоятельно. Конечно, есть режиссер выпускающий, и что-то он подсказывает, хотя очень редко. Я помню единственный момент, когда мы говорили с продюсером о проблемах экологии и о каких-то еще серьезных проблемах, но все-таки телевидение наше развлекательное, и зритель хочет видеть красивую картинку, он хочет отдыхать, сидя дома на диване. Я не хочу никого развлекать и свои передачи построил так, чтобы любой зритель получал много разносторонней и интересной информации. Историческая справка о месте, где происходит съемка, что за озеро, что за река, кулинария, рыба, ихтиология и т.д. Я сам придумываю форму подачи материала зрителю. Вот ко мне на Нижней Волге весной подходят на берегу рыболовы, узнают и говорят примерно следующее: «Мы не подводные охотники, мы спиннингисты, но вашу передачу смотрим, не пропуская ни одной, потому что нам очень интересно, как живут рыбы под водой, мы хотим это знать». Если моя передача интересна самым разным зрителям, значит, я на правильном пути.

– Когда снимается передача или выпускается журнал,  всегда есть тонкая грань – либо начинать разжевывать что-то для тех, кто вообще не «догоняет», о чем разговор, либо разговаривать на одном языке с профессионалами.  Это и разный сленг, и разный закадровый текст. На кого ориентирована твоя передача?

– Нашим гуру – Уткину, Антонову, Докучаеву – я ничего нового не расскажу, поскольку гораздо меньше знаю, чем они, поэтому они могут быть моими зрителями как люди, которым приятно долгими зимними вечерами посмотреть подводные сюжеты. Конечно же, основная моя аудитория – это те, кто начинает заниматься подводной охотой, кто сидит с удочкой на берегу и любит подводный мир, им интересно увидеть то, что никто другой не показывает. Большая часть писем приходит от молодых охотников, которые только планируют начать или недавно начали заниматься подводной охотой. Я стараюсь им отвечать. Особенности снаряжения, костюмы, ружья, методы и способы охоты – обо всем этом я рассказываю  в моих передачах. Не потому, что я такой умный и опытный, а потому, что я, как зеркало, отражаю все, что происходит в подводной охоте. Я встречаюсь с опытными охотниками, которые могут многое рассказать и охотникам начинающим, и охотникам опытным. Вот такая позиция.

– Есть ли у тебя какой-то определенный план на месяц, на год или у тебя темы рождаются молниеносно, а календаря съемочного процесса нет?

– Ситуация в первый год моей работы складывалась так, что я звонил по небольшому списку знакомым подводным охотникам, советовался с ними, куда ехать, и выезжал. Все-таки канал спутниковый, а не федеральный, и я не могу летать на Бали и острова Зеленого Мыса по собственному желанию. Вокруг нас имеется масса рек и озер, которые никто и никогда под водой не снимал – Руза, Озерна, перечислять можно долго. И поэтому я сам находил места, куда ехать, соображал что-то, звонил, ездил, пробовал. На сегодняшний день ситуация изменилась. Люди узнали, что существует такая передача, такой канал. Многие пишут, приглашают конкретно к себе в гости снимать в том регионе, в тех озерах и водохранилищах, где они охотятся, что я уже делаю. Многие видели мои передачи из  Донецка  и Преднестровья, куда я ездил в гости. Сейчас хочу созвониться с председателем Ровненской федерации подводной охоты, который приглашает на угря. В общем, ситуация изменилась, и я уже могу планировать какие-то пригласительные поездки. В Киргизию собираюсь ехать в сентябре, туда приглашают на охоту в горных реках. Сегодняшняя популярность программы здорово помогает.

– Не было мысли сделать программу  на федеральных каналах?

– Пока таких планов нет. У меня был один неудачный опыт с выходом на 6-й канал «Спорт», где ведущий нашего канала делает рыболовную передачу. Но продюсер того канала не заинтересовался темой подводной охоты. На федеральных каналах нет подводной охоты, там политика двух стандартов, когда показывают и смакуют человеческую кровь, льющуюся рекой. А когда в фильме о подводной охоте в кадре попали в рыбу гарпуном – это нехорошо, неправильно, такие передачи показывать нельзя. Рыбку бить нельзя, а людей можно из автоматов крошить на всех каналах. Мне люди пишут со всей страны от Владивостока до Калининграда, а также из Прибалтики, Казахстана, Украины – везде передачу смотрят. В Москве смотрят меньше, но это вопрос технической модернизации кабельных сетей и времени. Ситуация такая: существует спутник, сигнал и компании кабельные, которые этот сигнал покупают. В Москве федеральных каналов много, а на периферии существенно меньше, поэтому они добавляют каналы кабельным телевидением. Я недавно приехал с Балхаша – глухомань, деревня стоит на озере, и я с казахами разговариваю, которые смотрят канал «Охота и рыбалка» и знают мою передачу. А в Москве с подводными охотниками общаюсь – многие не знают о такой передаче. К сожалению, пока только «Стрим ТВ» в Москве транслирует наш канал. Какие будут перспективы – я не знаю. Думаю, что компьютеризация всего мира шагает семимильными шагами, и если не федеральные каналы, то компьютерные линии в Москве будут делать свое дело. В первый год я снимал 2 передачи в месяц, сейчас снимаю 4 передачи. На сегодняшний день у нас уже 2,5 миллиона зрителей по стране. Растем потихоньку.

– Проблема  этики и морали на ТВ – это во всех странах есть. Всегда  то, что связано с поимкой и кровью, вызывает крайнее раздражение у общественности, поэтому показывается на закрытых спутниковых каналах для профессионалов, которым это интересно. Нет ли у тебя антагонизма  с авторами рыболовных передач  на канале,  которые вступают с тобой в дискуссию о том, что рыбалка – это этично, а подводная охота – это варварство и грубость?

– Я об этом думал тогда, когда начал снимать эту передачу. Я встречал подводных охотников, которые говорят: давай больше выстрелов, больше попаданий, больше мяса, больше крови в кадре. Я против этого, и мой коллега Андрей Лагутин, который тоже снимает, причем снимает очень хорошо, считает, что, наоборот, надо больше плавающей рыбы показывать, больше красоты. Сам выстрел в кадре, конечно, тоже должен быть. В моей 25-минутной передаче бывает от одного до трех выстрелов, я считаю, что больше и не надо. Есть, что показать и о чем поговорить: о снаряжении, о кулинарии, об опыте подводных охотников и т.д. Я сам не общался с г-ном Радзишевским,  который ведет у нас «Большую рыбалку» на канале, но знаю, что он не очень любит подводных охотников. Как мне рассказывал Виталий Виноградов, которого пригласили на передачу в студию «Большой рыбалки», главным лейтмотивом было то, что охотники плохие, а рыболовы хорошие.

– Насколько  я понимаю, в Европе не все поддерживают тему «поймал–отпустил», и огромное количество рыбаков считают, что это неправильный подход к рыбной ловле, что это напоминает длительный сеанс садизма,  когда люди целенаправленно вылавливают рыбу и отпускают ее обратно, а раненая рыба расплывается по реке, «благородные» же рыбаки расходятся по домам.  Много  ли рыбаков на нашей стороне?

– Я не могу однозначно ответить на этот вопрос, потому что я этого не знаю. Но могу сказать, что ко мне подходят люди и пишут письма на мой адрес, а это рыбаки, спиннингисты, которые с благодарностью и восторгом говорят, что они смотрят передачу, не пропуская ни одной, и не претендуют на подводную охоту, оставаясь рыбаками. Ни одного плохого слова о подводной охоте я от них не слышал.

– А гневные письма приходят?

– Было одно гневное письмо на моем веку. Один товарищ меня поставил в ряд фашиствующих, прямо так и написал: «Кочубей, прекрати свои фашистские сюжеты». Ну, тут греха на моей совести нет. Это была передача, снятая в Приднестровье, где я с охотниками приехал на речку Южный Буг. Искали сома, но сома мы не нашли, а нашли сомиков под камнями по 1,5–2 кг и двух взяли. И вот он свой благородный гнев выразил по поводу того, что мы таких маленьких сомов берем. Я ему ответил, что по рыболовному законодательству мы ничего не нарушили, сом от 2 кг до 200 кг – это рыба, которая разрешена и к охоте, и к рыбалке, и если, чтобы сварить ухи, мы взяли двух сомиков по 2 кг, то ничего не нарушили, и совесть моя чиста. Я понимаю, что в водоеме, где крупной рыбы много, стрелять 2-килограммовую,  когда рядом есть особи по 40–50 кг, нет смысла. Я позвонил Виталию Виноградову, потому что неприятно было: хвалят, хвалят и вдруг – «фашист». Он меня успокоил и сказал, что еще не то напишут; когда дело делаешь, то всегда найдется кто-то, кто тебя захочет лягнуть, поэтому привыкать надо. Больше не было таких случаев, и мне очень приятно, что молодые охотники за меня очень бурно стали заступаться, это письмо было на нашем сайте «Охота и рыбалка». И ему досталось от них, меня стали защищать, хотя я не нуждаюсь в защите и считаю, что ничего страшного не совершил.

– У  нас страна потихоньку выходит из пространства пиратства, но делать какие-то  прогнозы достаточно сложно. В западных странах тот, кто снимает фильмы, понимает, что зритель готов выкладывать 20–30 евро за  фильм,  который снят для него профессионалом. И все понимают, что однозначно специализированное видео должно стоить дороже.  У нас люди с радостью покупают все пиратское, чем подрывают тягу к прекрасному у всех: у артистов, музыкантов, в том числе у тех, кто снимает фильмы.

Ты снимаешь уже 2 года и потихоньку выходишь на уровень, когда твои фильмы видят не только люди по телевизору. Как  ты себя дальше видишь, как  все будет развиваться?

– Я не знаю. Чтобы ответить на этот вопрос, нужно обладать очень большими знаниями о законах рынка, видеорынка, знать экономику. У меня образование другое, я в этом не разбираюсь. Люди, которые давно на рынке тиражируют и продают продукцию, говорят, что пиратская продукция в России составляет около 85 процентов. Я поклонник песен Высоцкого и поставил недавно один диск, где Владимир Семенович говорит во время выступления в Америке перед эмигрантами: «Я что-то спел где-то, приехал в Америку, а тут уже кассеты мои продаются, а я никому разрешения не давал». Меня предупреждали, что когда выпускаешь свои диски или фильмы, ставить какие-то значки, что-то там писать действительно бесполезно, потому что, в отличие от западных, которые вырежут начало, конец и поменяют музыку, российские пираты просто передерут все от начала до конца и будут спокойно это продавать, без зазрения совести. В любом случае, я понимаю, что не стану миллионером на этой продукции, просто я буду рад и уже рад, что остальные будут все это видеть.

– А не обращались к тебе с такими предложениями:  «Я охотник и хочу, чтобы Александр Кочубей ко мне приехал и снял про меня кино, готов заплатить деньги».

– Я бы с удовольствием заработал денег, но, к сожалению, таких предложений не было. Я знаю, что очень много известных и богатых людей занимается подводной охотой – от композитора В. Шаинского,  с которым я очень хочу познакомиться и поговорить  о подводной охоте, до Рогозина  и Кириенко. Очень многие сильные мира у нас в стране занимаются  этим видом спорта, и, наверное, если они увидят когда-нибудь, что я делаю, то, возможно, сами что-то предложат. Но пока – как у Булгакова: «Ничего и никогда не просите, особенно у тех, кто сильнее вас».

Мы познакомились на выставке с Олегом Ляденко – это спонсор украинской  команды, человек, который финансировал  выезды украинской  сборной на европейские  и мировые чемпионаты. Он попросил, чтобы я приехал вместе с ним на кубок ЦСК ВМФ в Анапу, а потом в Геленджик и отснял не только то, как он ныряет, а также спортсменов  украинских в рамках подготовки  к соревнованиям  и участия в них. Естественно, я снимал не только их, я снимал все эти соревнования, вот такой был опыт. Олегу я очень благодарен, он помогает и технически, и финансово, оплатил мою поездку на Украину, помог с видеокамерой. Большое ему спасибо. Может, без него я бы не поехал, и наши зрители не увидели бы этих соревнований.

– Какие  у тебя самые интересные поездки  в планах стоят?

– Я сделал передачу «Полярный Урал». Эта передача вышла год назад – там Виталий Виноградов охотится на хариуса на речках Полярного Урала. Материал я не снимал, мне его прислали, а я только смонтировал. Очень красиво все было, но снято некачественно, по-любительски. Когда я все это смотрел, то просто плакал. Все прыгало, тряслось и т.д. – по-операторски было снято плохо. Так что я очень хочу поехать на Полярный Урал за хариусом и все это снять сам. Там есть и налимы в низовьях, где поспокойней, и щука крупная, и окунь. Получил приглашение приехать в Киргизию на горные реки от турфирмы, которая организует туры рыболовные. Мне хочется и туда съездить, надеюсь, что там будет очень красиво, тем более что в прозрачных горных реках я никогда не снимал и не плавал, и там есть рыбы, которые не водятся в средней полосе. Я не помню названия, но когда сниму передачу – увидите и узнаете сами. А во второй половине июня Виктор Дороганич пригласил меня в свою очередную экспедицию, и это будет Белое море, где, насколько я знаю, прекрасная прозрачность. На охотничьих глубинах зубатка там небольшая, в отличие от Курильских островов, но, быть может, на больших глубинах и крупная есть. Что там будет – точно не знаю, но поездка ожидается интересная – с заброской самолетами, документы оформляем через пограничников, простой смертный охотник туда не попадет.

Я надеюсь,  что это интервью даст возможность  познакомиться  с новыми людьми, которые пригласят меня на свои реки и озера,  и мы сможем вместе с ними поделиться, как я это делаю уже в течение двух лет, с другими людьми, с другими подводными охотниками той красотой, которую они видят и наблюдают каждый день.

– Спасибо большое, Александр, за интересный разговор. Рекомендуем всем нашим  читателям незамедлительно  присылать Александру  на его электронную почту предложения  по съемкам передачи об их речках,  озерах и морях! Будем внимательно смотреть передачи Саши и следить за развитием ситуации.