В гостях у Владимира Шаинского
С 81-летним композитором Владимиром Шаинским мы встретились на Плещеевом озере, куда он приехал для подводной охоты. Вообще-то Владимир Яковлевич сейчас в основном проживает в Америке. У него квартира в Сан-Диего, где он и проводит основную часть своего времени. Но нашей редакции повезло, и нам уда лось с ним встретиться. Все мы родом из детства… И, конечно, мы помним и любим замечательные песни, для которых написал музыку Владимир Шаинский: «Песня крокодила Гены», «Улыбка», «Через две зимы», «Кузнечик», «Антошка», «Про папу», «Пропала собака», «Облака», «Мамонтенок» и другие. Шаинский много работал для кино, на его счету музыка к фильмам «Анискин и Фантомас», «Школьный вальс», «Финист-Ясный сокол», «Пока бьют часы», «Расписание на послезавтра», «Утро без отметок», «Зловредное воскресенье». Его песни «Травы, травы…», «Не плачь, девчонка», «Дрозды», «Уголок России», «Багульник», «Когда цвели сады», «На дальней станции сойду», «Идет солдат по городу», «Но почему ко мне ты равнодушна», «Родительский дом» звучали со сцены в исполнении Льва Лещенко, Муслима Магомаева, Аллы Пугачевой, Эдуарда Хиля, Анны Герман. Композитор имеет звание «Народный артист России», он лауреат Государственной премии СССР, награжден орденом «Дружбы народов» и множеством медалей. Женат, имеет троих детей. И кто бы мог подумать, что у этой тонкой артистической натуры может быть та кое хобби, как подводная охота.
Удивляет уже то, что в свои годы, а ему почти 82, Владимир Шаинский продолжает заниматься подводной охотой! Он бодр, энергичен и считает, что возраст совершенно его не ограничивает. Готов поехать охотиться куда угодно, особенно в хорошей компании: «Хоть на Японское море шкрябать гребешка и камбалу, хоть на свою любимую речку Нара в Подмосковье». Мы начали наш разговор с Владимиром Яковлевичем перед охотой на озере Плещеево, а закончили у него на квартире, перебирая старые фотографии. Много интересного он рассказал.
– Расскажите, пожалуйста, в каком году Вы впервые попробовали охотиться под водой и как это происходило?
– Первый раз я специально поехал на охоту в 1958 году. Я двадцать пятого года рождения, и мне в конце декабря исполнится восемьдесят два, но я не особо об этом помню, и если мне не напоминать, то вообще об этом забуду. Все, что было в восемнадцать лет, то и сейчас. Просто надо вообразить, что это так, и все будет о-кей. Приехал я в Гурзуф и отправился к одному местному парню. Естественно, что подводных магазинов тогда не было, ружей никаких не продавали, масок не было тоже. Тот парень сам клеил маски, делал подводные ружья (на резинке, конечно). Для подводного охотника ведь главное не качество ружья (хотя это тоже играет роль), а наличие рыбы. Не нужны ни пневматика, ни резинка, ни пружинка, если рыбы нет. Например, во Владивостоке в центре города нет настоящей подводной охоты, надо куда-то ехать – на Русский остров и дальше. Но зато там, отплыв на сто метров, видишь целые залежи морского гребешка на глубине меньше десяти метров. Меньше, чем за час, набирал я обычно полнющий рюкзак морских гребешков и все это увозил на самолете.
Но вернемся в Гурзуф. Я договорился с парнем, и он продал мне ружье за нормальную цену, склеил маску. Гидрокостюма, конечно, не было, об этом никто и не слышал. Сгорая от нетерпения, я сразу нырнул. Подплываю к скалам Адаларам, и вдруг из глубины выплывает эскадра «броненосцев» – стая лобанов. Я, честно говоря, поначалу даже испугался. Я ведь не знал, что это такое, не знал, чем оно питается – вдруг оно вздумает питаться мной! Встрепенулся и хотел бежать назад, а пока раздумывал, лобаны развернулись и со страшной скоростью пошли назад. Тут я осмелел и хотел было бросится за ними вдогонку, увидев, что тот, от кого ты хотел бежать, сам бежит. Подумал: «А вдруг поймаю?» Но не тут-то было, и я, не солоно хлебавший, уплыл к берегу. Потом все- таки решил узнать – а какова меткость выстрела? Выбрал какую-то крошечную рыбинку величиной с мой мизинец. Спокойно прицелился, дал по ней, и гарпун расплющил вширь эту крошечную рыбку – это был мой первый выстрел. Потом я подумал, что если уж в такую маленькую попал, то в большую уж точно попаду. Но нет – чем больше рыбина, тем больше шансов, что я промажу. Самых крупных голавлей мазал. Если и попадал куда-то в хвост или в брюхо, он срывался и уходил. В первый год я ничего особенного не взял. В следующем году я провел осень в Гаграх. Там уже пошли лобаны в большом количестве, горбыль, ласкири и зеленухи – ну, это уже совсем сорная рыба, только если ничего лучше не было. Еще бил барабульку, она же султанка, это замечательная рыба для жарки.
– На какую глубину Вы за рыбой ныряли? Какую использовали методику?
– На каждом море своя методика. На Кубе главное
– сразу броситься в воду и не ступать по дну, потому что там морские ежи – они жутко ядовитые, и если наткнешься на него, то потом полгода нога не работает. Я, конечно, накалывался, но только рукой, безымянным пальцем на левой руке. Тут же на твоих глазах палец становится деревянным и в два или три раза толще. Меня там сразу стали учить, показывая на какого-то богатыря: «Это Манюэль, он такой молодец, может взять глубину в семь метров». Я удивился, потому что там, где я нырял, как мне сказали, было десять метров. Ну, семь так семь.
– На Черном море просто ныряли или в залежку охотились?
– Там не до выбора, ныряешь в воду и смотришь. Я считаю признаком дурного тона бить сверху вниз, так я не делал никогда. Рыбу надо брать всегда либо с ровного положения, либо снизу, это я усвоил четко. Когда опыта прибавилось, стал чаще залегать в засады по 2–2,5 минуты. На воздухе добивался трех минут. По глубине десять-пятнадцать метров.
– На Кубе часто бывали?
– Два года подряд посещал этот остров, в семьдесят восьмом и в семьдесят девятом.
– С Фиделем Кастро были знакомы? Он, кстати, в то время был известен и как подводный охотник тоже.
– Меня с ним знакомили. Я не знаю, помнит он меня или нет.
– Кроме Черного моря и Кубы, какие еще места обныряли?
– Кроме Черного моря и Кубы, нырял в Германии на озерах и на море.
– А в Японском море?
– В Японском море ныряю сейчас, люблю там собирать морских гребешков.
– Какие еще ружья у Вас были?
– Спросите лучше, каких не было, легче будет ответить. После того, как деньга появилась, были ружья пружинные, пневматика есть и сейчас.
– Сомов брали?
– Всегда мечтал сома взять, но ни разу его не видел. Хотя в тех местах, где водятся сомы, бывал.
– Какие места были для Вас самыми интересными с точки зрения подводной охоты?
– Куба, конечно.
– Что произвело впечатление? Прозрачная вода, глубины, рыба или, быть может, радушие кубинцев?
– Радушия особого не было, хотя кубинцы всегда улыбались. Помню, набрал там около ста килограммов всякого груза – ракушки, кораллы, – и кубинец, сопровождавший меня, спросил: «Скажите, а у вас валюта есть?» Я ему в ответ: «А зачем тебе валюта?». А он: «Если у Вас много вещей, надо будет доплачивать валютой». Я ответил: «У меня нет валюты». Тут слышу русский голос: «У кого там проблемы?» – «У Шаинского». – «Никаких проблем! Пусть все грузит, мы его отвезем». И тогда я подумал: «Крепка Советская власть! Молодцы!»
– На какую рыбу Вы там охотились?
– Никогда не выходил из воды без рыбы, но как она называлась, я не знал. В основном что-то, похожее на рыбу-попугай.
– Мурен видели?
– Сколько хочешь. Мурены были интересные. Я видел однажды на дне драку мурены и морского окуня. Как они сцепились! Как они дрались! Сразу муть. Когда я приблизился, они пытались освободиться друг от друга, но не могли. Я думал сначала, что это один окунь. Мурена, видимо, укусила окуня, а у него есть такая одинокая игла, у меня всегда руки были в этих иглах.
– А в Америке Вы охотились?
– Я сейчас там живу, в Калифорнии. Там в пределах городской черты идут огромные стаи сравнительно небольшой рыбы желтого цвета. На нее в основном тюлени калифорнийские охотятся. Обычно охотники уходят далеко в море, где ныряют и берут рыбу гораздо более крупных размеров.
– То есть в Америке Вы еще не начинали охотиться?
– В этом году приехал на пару дней во Флориду, а там такой шторм был и такая муть, что вообще ничего не было видно, и вдруг в один день все стихло. Я скорей бросился туда – абсолютная пустыня, ни одной рыбешки, хотя прозрачность изумительная. И вдруг вижу: огромная рыбеха идет рывками недалеко от меня. Я решил, что это небольшая барракудка, а у меня нет ружья, и я стою, как идиот. Во Флориде, я слышал, акулы могут скушать, что уменьшает оптимизм. Я только отъехал от Флориды, а там акула загрызла четырнадцатилетнюю девочку. Портрет ее печатали во всех газетах – красотка удивительная. А акула была восьмифутовая, она чуть больше человека. Девочка кричала, и ей пытались помочь, подняли и понесли к берегу, но не смогли спасти из-за слишком большой потери крови.
– А почему ныряли без ружья?
– У меня пока нет там ружья, квартира только недавно появилась. Надо зайти в спортивный магазин и купить, правда, машины пока тоже нет, а без машины там делать нечего. Вот как появится машина, я себе куплю ружье. А ласты и маску можно из Москвы привезти.
– Умеете ли Вы плавать с аквалангом? Пытались ли Вы это делать?
– Пытался. Ничего особенного не добавляется. Я привык задерживать дыхание, так и надо охотиться. С аквалангом погружаться не так просто, как кажется, надо уметь.
– Ну, а чувство полета?
– Я могу до трех минут нырять без акваланга, это приятнее.
– Вы и сейчас можете три минуты не дышать?
– Не знаю, выдержу ли я три, но вот две минуты точно могу.
– Доводилось ли охотиться в компании с кем- нибудь из знаменитых людей? С Андреем Макаревичем, например, знакомы?
– Я не считаю его знаменитостью. Разве можно сказать, что Макаревич является знаменитым подводным охотником?
– Он серьезно увлекается подводной охотой, и если едет на гастроли туда, где можно понырять, всегда берет с собой подводное ружье и снаряжение.
– Я как-то встретил его в местах подводной охоты, и мы с ним очень любезно тогда поговорили, но потом я с ним не встречался.
– А о чем разговаривали?
– О подводной охоте. У нас в СССР в продаже было всего несколько видов ружей, а он хорошо разбирался в заграничных, о чем я даже понятия не имел. То, о чем он говорил, я слышал впервые.
– Кроме Кубы, где за границей ныряли?
– Например, в Израиле, куда приехал в январе. Подстрелил там крупного кальмара, который охотился на мелкую кефальку. Думал, это рыбина, а он меня своими чернилами обработал. Я подстрелил его и не знал, что это кальмар. Стал звонить всем знакомым и спрашивать, как его есть. У него восемь щупалец вокруг головы, два из них коротенькие. А осьминогов я на Канарах бил. Я сначала решил, что это медуза, но потом подумал, почему она не прозрачная, а вся в каких-то точках и пятнышках. Я подплыл к этой «медузе». Вместо того, чтобы стрелять, пощекотал ее гарпуном. А больших осьминогов я видел в Иллате, но пока доберешься до него, он удирает. Там большие осьминоги, толстые – огромные пауки размером с меня идут по дну.
– Как Ваши друзья и родственники относятся к Вашему увлечению подводной охотой?
– Никто не удивлялся, не осуждал и никто не хвалил. Жена недовольна, конечно.
– Почему?
– Потому что подводная охота – это одно из тех трех занятий, что отвлекают мужа от семьи, от жены. И от всего, милого сердцу жены.
– Охота – это нормальное мужское занятие, и мужчине от этого никуда не деться.
– Я-то это понимаю, а она нет.
– Кого-нибудь из своих друзей Вы увлекли подводной охотой?
– Нет, остался одиноким.
– Можете провести какую-нибудь аналогию между музыкой и подводной охотой?
– Я не знаю, как ко мне приходит музыка. Какая- то мелодия может прийти и под водой – запросто, а какая-то возникает тогда, когда я выбрался из воды на берег. Мелодия может прийти днем или утром, иногда ночью. Во сне тоже может быть. Музыка – это самое загадочное, с чем я сталкивался за всю свою жизнь.
– А есть у вас какая-то подводная мечта?
– Есть. Я хочу поохотиться в Австралии на рифовом поясе.
– Вы что-либо предпринимаете для того, чтобы Ваша мечта стала реальностью?
– Пока что ничего. Надо собрать деньги или добиться, чтобы бесплатно послали – это лучше всего. Поехать под охраной какого-нибудь крейсера или линкора, или десятка подводных лодок. А еще лучше в компании двух надежных подводных охотниц.
– Я слышал, что у Вас есть какая-то коллекция подводных трофеев. Что Вы можете рассказать о ней, хотя бы немножко?
– Приезжайте ко мне домой, у меня много кораллов и ракушек. Есть чучело рыбы-шара, взятой лично мною. Добыл их пять штук: две подарил кубинцам, остальные у меня остались.
– У Вас есть какая-нибудь коллекция подводных ружей?
– Моя жена во время каких-то моих гастролей все повыбрасывала.
– Как Вы считаете, на что следует обратить внимание новичкам?
– Надо обратить внимание на то, чтобы не утонуть, но что для этого делать надо, я не знаю. Хорошая физическая подготовка нужна обязательно.
– Как Вы относитесь к современному снаряжению, которым сейчас все магазины завалены?
– Замечательно. Вытаскивай деньги из кармана и бери, что хочешь.
– Что Вы можете пожелать читателям журнала «Мир подводной охоты»?
Больше грандиозных путешествий – надо расширять зону подводной охоты.